ämbivałence crossover |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » ämbivałence crossover » gr@v1tyWall » минимал
minimal: dove w/ rocky
[icon]https://static.highsnobiety.com/wp-content/uploads/2014/11/asap-mob-rocky-interview-video-0.jpg[/icon][nick]rocky[/nick][status]я больше не твой[/status][lz]<div class="ls"><a href="ссылка на анкету">роки, 27;</a> в стакане я вижу тебя настоящую: такая пиздатая похоть, а остальное — бесящее. птичка, лети домой, все будет окей. я больше не твой; я больше ничей. </div> <div class="fandom">— minimal —</div>[/lz]
Отредактировано Adrian Ivashkov (15.09.18 01:24)
[icon]http://s9.uploads.ru/8LKvV.png[/icon][status]птичка[/status][nick]Dove[/nick][lz]<div class="ls"><a href="ссылка на анкету">дав, 23;</a> вокруг одни идиоты и светодиоды. я пью черную воду и алкоголь. я не знаю кто ты, - да и похуй, ведь сегодня, ты точно пойдешь со мной. </div> <div class="fandom">— minimal —</div>[/lz]
в тот момент, когда человечество изобрело безналичный расчет, оно перешло на новый уровень развития; у дав нет его карты на руках, только wallet в айфоне, позволяющий легким прикладыванием телефона к терминалу покупать блага цивилизации. в принципе, этого достаточно, чтобы наверняка чувствовать себя счастливой, а то, что внутри поганое болото, в которое затягивает все глубже и глубже — это побочка от алкогольного опьянения, которое она испытывает каждый божий день.
если кто-то готов рассказать ей, как справиться со стрессом и давлением общества — она с радостью выслушает этот лайфхак, потому что, видит бог, сил у нее нет.
сил нет, зато есть пинкод от основной карты роки. ей хватает.
на самые дорогие коктейли, на дешевое пойло, на послать нахуй левых мужиков. дав может написать книгу о том, как быть самой несчастной, блядь, женщиной на планете земля, но таких, как она — миллионы. ей повезло чуть больше только лишь оттого, что лицом она красивее жабы.
модельный бизнес оказывается таким же прогнившим, как ее внутренний мир. дав смотрит на тонконогих девиц, у которых привычный вывих щиколодок и начальные стадии анорексии, и отчаянно не хочет быть такой же. но ничего кроме хождения по подиуму в брендовых вещах она все равно не умеет.
хлопать глазками прокатывает только с роки. он отнюдь не тупой, понимает, что мозга в ней больше, чем она показывает, однако ведется, вероятно, все-таки на очаровательное хлопанье ресничками. но к нему дав привыкла, срослась, осталась паразитировать на благодатной почве. другими словами — полюбила, только черта с два когда-нибудь скажет об этом вслух.
потому что едва она это произнесет [в закрытой комнате только на двоих], все сразу же станет достоянием общественности.
ее уверенная верность одному человеку принесет ей слишком большое количество разорванных контрактов. свободная модель — идеальная модель. бесконечный простор для фантазий, сидя дома на унитазе обложившись салфетками и последним номером какого-нибудь vogue. в последнее время фотосессии стали откровеннее.
дав думает об этом всем и заказывает очередной коктейль. с роки — хорошо. у него на карточке никогда не заканчиваются наличные (а все свои деньги она заботливо складывает в сбережения), дома всегда пахнет детством (milky way все еще лучший шоколадный батончик), и на удивление уютные медвежьи объятия. дав помнит, как кричала матери, что на зло ей будет встречаться с черным и чтобы дети у нее родились такие же.
кто же знал...
интересно, ее воспринимают как очередную шлюху? впрочем, за несколько лет в модельном бизнесе она уже прекрасно поняла, кем большинство из них является. шоу тайры показывает совсем не то, что на самом деле. хотя можно было бы и попробовать в топ модель по американски, вдруг судьба хотя бы однажды улыбнется?
у дов нет проблем. по сути — никаких.
у нее просто какие-то блядские чувства, которых быть не должно и которые настолько засели в ней самой, что их не берет никакой алкоголь.
признаться — потопить себя. уйти от роки? хорошее решение.
(дов смотрит на светящийся экран телефона и кредитку роки). нет, плохое решение. дело даже не в суммах, которые ей доступны, дело в чем-то более глубоком и важном.
они ведь даже не встречаются. так, встречаются иногда, он выступает в качестве спонсора и просто хорошего человека (дов совсем не скрывает, что одна их тех самых, которых позорно клеймит шлюхами).
— еще мне налей, — шепчет почти, показывая тонким пальцем на пустой бокал.
на дов отвратительно-короткое вечернее платье. будет хорошо, если ее поймают сегодня с каким-нибудь мужчиной, это отведет подозрения о том, что у нее какие-то одни устоявшиеся отношения. она достаточно слышала подобных предположений в собственный адрес.
роки, наверное, будет недоволен.
черт его знает, чему он будет доволен.
она ведет плечом, когда чувствует на нем чужое дыхание (блять, отъебись от меня); почему-то все пьяные знакомятся всегда одинаково.
она не против. видит бог, в самом деле не против.
это эмоционально она хочет быть верной единственному человеку. все остальное же в ней говорит о том, насколько это бессмысленно, а раз так — кто запретит ей нелепые одноразовые интрижки, после которых не остается никаких воспоминаний?
никто.
— и ему тоже налей.
а роки за все заплатит.
[и за ее чувства — тоже.]
Отредактировано Sydney Sage (17.09.18 00:01)
[nick]rocky[/nick][status]я больше не твой[/status][icon]https://static.highsnobiety.com/wp-content/uploads/2014/11/asap-mob-rocky-interview-video-0.jpg[/icon][lz]<div class="ls"><a href="ссылка на анкету">роки, 27;</a> в стакане я вижу тебя настоящую: такая пиздатая похоть, а остальное — бесящее. птичка, лети домой, все будет окей. я больше не твой; я больше ничей. </div> <div class="fandom">— minimal —</div>[/lz] роки хочет выбить зубы бывшему менеджеру; идея обзавестись девушкой для красных дорожек принадлежит именно ему. ты будешь выглядеть солиднее и привлекательнее для аудитории, бро. откроешь новые горизонты. тогда это казалось роки необходимым решением, а теперь у него новый менеджер.
в тот-самый-вечер роки убил несколько часов на просмотр профайлов моделей, для которых эскорт = основной способ заработка. он не помнит, почему выбрал именно ее. у остальных вычитывал послужной список, просматривал участия в показах, выставлял приоритеты и хоть какие-то оценки. с дав все было не так [с дав всегда все не так, честно говоря]: изумрудные глаза, пухлые губы, длинные светлые волосы. роки понимал, что на любом мероприятии они будут производить фурор.
как бы общество ни было толерантно, такие пары продолжают привлекать слишком много времени. это именно то, что было нужно роки образца годичной давности. известный битмейкер решил выпустить альбом и сам — на первый взгляд, рядовой случай, вот только на его карте стояло слишком много. лицо пары фирм, вечный участник тусовок высшего_света, роки не раз светился на таблоидах.
и ему надо было сделать все, чтобы первый же long play оказался на верхней строчке чата billboard. роки был готов привлекать внимание любым образом, и оно того стоило. на его счете чуть ли не миллионы, в кровати может оказаться любая [ему нужна только одна, правда], на радио его треки крутят не менее двух раз в день. роки — ебанная полярная звезда, ярче которой трудно найти; и теперь, видимо, настало время платить.
зубы он хочет выбить именно бывшему менеджеру, но расстаться с дав сил не хватает уже ему самому. она сотни раз нарушала их договор. на публике они изображали любовь [сначала успешно], а в интернет-изданиях все чаще появлялись ее фотографии в сопровождении других мужчин. роки хлопает дверьми перед ее носом, говорит, что допускает все это в последней раз; следующим вечером зовет ласково голубкой и прижимает ее голову к своей обнаженной груди и целует в макушку.
главная проблема роки из настоящего в том, что он любит.
любит шлюху, возомнившую о себе слишком много; решившую, что его деньги = ее деньги.
роки не блокирует карту только в угоду праздному интересу: как далеко она может позволить себе зайти? он не знает; не догадывается даже. раз — списание трех тысяч [подвеска] долларов в бутике dior. закатывает глаза: сколько раз говорил, что может подарить ей все бесплатно. должность амбассадора дает не далеко не одно преимущество. два — списание еще двух [платье] в chanel. роки злится, потому что раньше она хотя бы старалась не тратить столько за один ебанный день. три — минус четыре тысячи [две пары кроссовок, рубашка и юбка] от balenciaga. у роки не то, чтобы дергает глаз, но руки бегают по клавиатуре ноутбука чересчур хаотично, то и дело совершая абсолютно ненужные движения. четыре — минус пятьсот долларов [какая-то дрянь] от какого-то магазина. хватает ключи и джинсовку. роки несется вниз по лестнице, потому что это переход черты.
еще вчерашней ночью он не мог сказать, где она пролегает. сейчас ему кажется, что до нее можно дотронуться физически. голубка же решила, что для нее границ не существует. ему в ответ очень хочется обрезать ей нахуй крылья.
четко осознавая последствия, роки выезжает на своем слишком узнаваемом феррари с подземной парковки. ему плевать, что напишут завтра в сми. пять, шесть, семь, восемь, девять, десять — десятки долларов [коктейли] из рандомного клуба. спамящие уведомления о списании денег заставляют желваки на скулах вздуваться и лишь сильнее педаль газа прожимать. у роки сосуды в глазах от напряжения лопаются, он еле заставляет себя удерживать скорость в пределах нормы.
поворот, поворот, еще поворот. неоновые огни зазывают случайных прохожих к себе, но это все не то; сегодня тот редкий случай, когда он по другую сторону баррикад, когда едет целенаправленно в одно единственное место, адрес которого забит в навигатор. кондиционеры работают на полную мощность, роки даже не удосужился включить музыку. его подрезает какой-то урод на перекрестке — он ругается вслух и показывает фак ему вслед. не становится легче ни на грамм, но это уже почти что привычка.
когда в поле зрения появляется нужное место, у роки будто ребра сжимаются, лишая возможности нормально дышать. он что, правда готов все закончить? неужели не будет предпринимать попыток нормально разговаривать? для сложившейся ситуации больше бы подошел сильный ливень, а не душный осенний воздух. но что есть, то есть.
[в следующей своей песне он напишет о тех самых изумрудно-зеленых глазах, которые неумолимо его тянут в омут, а в дисклеймере укажет, что никаких совпадений с реальными лицами нет. в твиттере будут сотни постов о них с дав. снова и снова будет подниматься вопрос: были ли это реальные отношения, или она просто очередная эскортница?]
роки нужно привыкнуть к еще большей духоте внутри клуба и к неприятной темноте вперемешку со слепящим глаза неоном. у дав очень дурной вкус на выбор мест. несколько взглядов цепляются за него, и сейчас ему приходится сожалеть о своей известности. при всем желании у него не получится с ней спокойно поговорить. роки видит ее в объятиях какого-то мужика — смеющуюся и улыбающуюся. когда она в последний раз была такой с ним?
у роки где-то в сердце покалывает; ему приходится отгонять все это от себя, чтобы бесстрастно [как ему кажется] схватить ее за руку, развернуть на себя и, глядя в эти ебучие зеленые глаза, взреветь.
— ты совсем охуела?
Отредактировано Adrian Ivashkov (16.09.18 22:31)
[icon]http://s9.uploads.ru/8LKvV.png[/icon][status]птичка[/status][nick]Dove[/nick][lz]<div class="ls"><a href="ссылка на анкету">дав, 23;</a> вокруг одни идиоты и светодиоды. я пью черную воду и алкоголь. я не знаю кто ты, - да и похуй, ведь сегодня, ты точно пойдешь со мной. </div> <div class="fandom">— minimal —</div>[/lz]
ну и где же оно, это предчувствие беды? дав должна была догадаться, что так просто все это не пройдет. должна была.
но не захотела даже думать о том, что рано или поздно терпение роки закончится. а может быть, в этом и был смысл всего это фарса, настолько тошнотворного, что попросту не осталось сил терпеть. она почти уверена в том, что ей все равно.
почти.
если бы можно было отмотать назад все время, которое она провела цепляясь за него, то она определенно в какой-то момент сказала бы нет и на этом бы все завершилось. не было бы дурацких бабочек, порхающих в животе и нежных (очнись, кого ты обманываешь) улыбок.
дав была бы свободная и счастливая. а сейчас что? что сейчас?
сейчас на ее коленях чужие ладони, в руках — кредитка с самой крупной суммой, которую когда-либо в жизни своей видела, за плечами — самый страшный кошмар.
дав сжимается вся холодным страхом, когда чужая темная ладонь касается ее запястья — грубо и очень по хозяйски. не удивительно, он ее знает наизусть.
достаточно ли в ней отчаяния? о, вполне.
— как же ты угадал интересно? — она улыбается холодно и едко и чуть пожимает плечами, выдергивая собственную руку из железной хватки.
роки, наверное, не причинит ей боли. сознательно.
а она ему — причинит. если конечно дотянется до его гранитного сердца. у дав взгляд вызывающий, словно она сейчас выйдет на тропу войны. сражаться с роки, почему бы и нет? бей все, что внутри тебя осталось, чтобы перестать испытывать эту ужасную привязанность к человеку, которому ты не нужна.
— а ты не охуел, нет? ты охуел. не хуже меня охуел.
ей наплевать, что рядом неудавшийся кавалер, потому что как только она видит роки мир неизменно сужается до него одного. она такой глупо-влюбленной себя не чувствовала со средней школы, когда готова была в огонь и вводу за мальчишкой, который смотрел на нее насмешливым взглядом. роки, конечно, не тот мальчонка, от которого с ума сходила половина девчонок, он намного хуже.
он рано или поздно заставит ее эту жизнь возненавидеть из-за собственного отсутствия рядом. дав кусает щеку изнутри, пытаясь прокусить — почувствовать вкус крови и протрезветь, но ярость опьяняет намного сильнее алкоголя. она умеет за себя постоять, сукой умеет быть лучше многих.
а еще точно знает, что не нужна была бы ему окончательно и бесповоротно, если бы не умела ругаться со вкусом и громко привлекать к себе внимание.
— какого хрена ты сюда приперся? пиздуй домой. к очередной шалаве, — о, конечно же у него тонны таких же как она! дав даже думать не хочет о том, сколько наряженных девиц побывали в уютной квартире [а то, что она уютная для дав — это несомненно] роки, и сколько из них были уже тогда, когда появилась их связь.
он не обязан быть ей верным, а она не обязана быть верным ему. только не объяснишь ведь этому идиоту, что чужие прикосновения кажутся мерзкими, и делает она все это на зло — чтобы он подавился собственной злостью. роки не давится и не идет у дав на поводу, а ей хочется царапать его лицо: какого черта с ним ничего не работает? она ярко красит глаза — он только усмехается, у нее платье короче приличного — он пожимает плечами, она залезает к другому мужчине на колени — он попросту не реагирует.
дав сама себя терпеть не может в такие моменты, потому что рационально эту агрессивную обиду объяснить не может.
она сверлит взглядом дырку у роки во лбу, а потом резко разворачивается, привычно щелкая пальцами и подзывая официанта (так, как у нее, ни у кого не получится — грациозно и правильно).
— повтори мне заказ, — видит бог, ей надо выпить как можно больше. напротив нее стоит мужчина, который рано или поздно сведет ее с ума, а она пытается сделать вид, что дорога ему и все это не дешевая драма, а самые настоящие _эмоциональные_ разборки.
этого ведь хотела.
эмоций, чувств, хоть блядь чего-то отдаленно напоминающего отношения.
а получила что?
дав чувствует под пальцами холод стекла от пустого бокала. получила по заслугам.
она в этой жизни хоть и сама добилась, но ничего из себя не представляет. пустое место. абсолютно неинтересная женщина, у которой за плечами багаж жизненного опыта (расскажи им всем какого, чтобы каждый мужчина в этом зале был уверен, что ты проститутка) и... и нихуя больше.
— спиши все с карты, будь добр, — она все еще может оплатить все свои прихоти.
и почему ей должно быть не все равно? почему она должна переживать из-за роки? причин нет. никаких.
— уйди нахуй. я хочу отдохнуть. от тебя.
роки понимает, что его бесит в ней все. каждое ее движение [то, как она поправляет волосы; как смотрит на него своими блядскими зелеными глазами; как включает свой самый сучий голос] вызывает у него нервную дрожь и рвотный позыв. ебучая любовь никогда раньше не приносила ему столько боли.
он смотрит на дав и не может поверить, что сердце — глупое-глупое — решило, что вот эта шлюха достойна его учащенного биения. стоит, слушает ее и не верит до конца в реальность происходящего. диджей [участливо и с максимально тупой улыбкой] подмигивает роки и включает его трек; самому роки хочется закатить глаза и выйти на свежий, блять, воздух, потому что в самом клубе невыносимо душно.
невыносимо душно и рядом с дав.
она заполняет собою все пространство, лишая возможности соображать здраво. она плюет на публичность, совершенно забывая о мужике, которого чуть ли не выебала прямо в зале. она порет дичь и совершенно не стыдится этого. она, она, она. с роки этого хватит.
ему хочется подцепить ее за живое [только он не уверен, есть ли в ней это самое живое, разве не проебала она все до последней капли?]. роки столько раз пытался уговорить себя, что она ему принадлежать не может, что не обязана любить его в ответ. но уважать его — не сложно; он никогда не просил от нее многого.
и он также был готов отдать многое за те вечера, когда они лежали в кровати, на фоне играл какой-то фильм на минимальной громкости, и разговаривали обо всем. о детских увлечениях, о школьных историях, о бывших мечтах и стремлениях. роки хотел дав доверять; дав хотела довести его до белого каления на следующий же день [ты не можешь ее принудить, уебок, — говорит он сам себе].
дав пиздит как дышит; она должна знать, что в его постели кроме нее давно не было. там давно все вещи пропитались ее любимым парфюмом, так на кой черт она это делает? ее мысли за пределом его понимания. роки проводил часы, глядя в белую стену, стараясь придумать хотя бы одну объективную причину для объяснения ее поведения.
но не смог.
и сдался. а такое бывает с ним крайне редко. и вот все по кругу. она посылает его нахуй, строит из себя независимую, но роки знает, что контракт с ним = ее основной доход. и это еще один пункт в списке где_ее_мотивация.docx. иногда хочется просто уже забить и смириться, что она приходит и уходит, что с ней у него был лучший секс и что благодаря ей он написал большую часть песег за последних месяц.
и этого он тоже сделать не может.
ему нужно все эти отношения обезглавить, обоссать и сжечь: сделать так, чтобы даже отголосков не оставалось. она пытается вернуться к официанту, а роки лишь грубо отпихивает в сторону, оказавшегося по случайности [или нет] рядом с ней парни и тянет дав на себя.
разглядывает ее будто в последний раз и прокручивает в голове все ею сказанное. это конец, правда? нужно сказать лишь какую-то фразу, а потом эффектно уйти. разрешить юридическую сторону вопроса без личных встреч, отгораживаясь от нее максимально. запостить в твиттер сопливую фразу, которая наберет несколько сотен тысяч ретвитов и запустит очередную волну обсуждения его личной жизни.
но роки максимально отречется от публики и будет работать, пытаясь не уйти в запой или трип [он столько раз отказывался от стимуляторов, что сейчас начинать уже стыдно. но от вируса под названием дав самые худшие последствия]. у роки в голове тысячи мыслей, но речь максимально сухая и безжизненная.
— ты можешь отдыхать сколь угодно долго. расторжение контракта я пришлю тебе на почту.
ты ведь этого добавилась, солнышко? всеми своими выходками ты хотела достичь именно этого? поздравляю, роки больше не может. он разбит и подавлен, а еще безумно влюблен [но эти реплики не твоего ума дела]. продолжай думать, что он кремень и что ему все подвластно. потому что ты не достойна эмоций искренних.
но он попыток не оставляет: хочет уколоть под кожу, достать до самых нервов и оставить после себя шрамы. роки кажется, что дав этого заслуживает. за все те моменты душевного раздрая и желания развернуть время вспять. роки был благодарен каждому человеку в его жизни, но ее бы он предпочел вычеркнуть и никогда не вспоминать более.
поэтому он наклоняется к самому ее уху, желая на этот раз заполнить все пространство собою; он хочет быть единственным в ее жизни хотя бы так. роки необходимо, чтобы она сосредоточилась на нем одном. хотя бы один ебанный раз в этой ебанной жизни.
он всегда восхищался ею, но она им в ответ? нет, никогда, ни за что. она не ставила его ни во что, предпочитала игнорировать сообщения, нарушать контракт и забивать на элементарную человечность. если так посмотреть, главное в ней — внешность. роки [почти] удалось убедить себя, что всех тех теплых и уютных дней не было. просто потому что с этой сукой такого быть не могло. роки нервно сглатывает слюну и выдыхает наконец.
— да, голубка, ты красивая, но таких, как ты, дохуя.
и. . . он правда это сказал. где свалившиеся горы с плеч, где хоть что-то? есть только холод и какая-то пустота внутри. роки до последнего верил в то, что у него может получиться с ней что-то, что счастливый финал бывает не только в треках старой школы. вот только его глаза наливаются кровью и зубы сводит от злости.
видит бог, он сделал все, что мог.
так почему же теперь ноги не слушаются, почему так сильно хочется продолжать чувствовать ее дыхание, направленное куда-то в скулу?[nick]rocky[/nick][status]я больше не твой[/status][icon]https://static.highsnobiety.com/wp-content/uploads/2014/11/asap-mob-rocky-interview-video-0.jpg[/icon][lz]<div class="ls"><a href="ссылка на анкету">роки, 27;</a> в стакане я вижу тебя настоящую: такая пиздатая похоть, а остальное — бесящее. птичка, лети домой, все будет окей. я больше не твой; я больше ничей. </div> <div class="fandom">— minimal —</div>[/lz]
Отредактировано Adrian Ivashkov (03.10.18 01:04)
[icon]http://s9.uploads.ru/8LKvV.png[/icon][status]птичка[/status][nick]Dove[/nick][lz]<div class="ls"><a href="ссылка на анкету">дав, 23;</a> вокруг одни идиоты и светодиоды. я пью черную воду и алкоголь. я не знаю кто ты, - да и похуй, ведь сегодня, ты точно пойдешь со мной. </div> <div class="fandom">— minimal —</div>[/lz]
у дав перед глазами — пелена; злости, ненависти, боли. сложная квинтэссенция чувств, доминирует в которой агрессия. она умеет за себя постоять, даже перед блядским роки — умеет. дав не из тех, кто позволяет вытирать об себя ноги, пусть даже иной раз ей хочется опустить руки и перестать уже наконец-то сражаться с миром.
в конце концов, она любит его до хруста костей, до ненависти к самой себе, потому что становится зависима от него, его внимания и чувств.
только чувств-то в нем нет. в нем блядь нихуя нет, кроме денег и желания контролировать ее жизнь. если, конечно, он действительно хочет контроля, а не просто приходит раз за разом ради своей карточки и бездумных трат дав.
ей хочется кинуть в лицо что-то вроде "ты сам отдал мне ее в эти руки"; ты сам целовал эти руки, блядь. забыл?
у нее перед глазами — ничего кроме разрушенной жизни. роки — это табу. ее последняя черта, то, откуда она больше не вернется, потому что смысла возвращаться никакого. дав знала, на что идет, знала, чем все это может закончиться, и все равно додавила.
потому что похуй ей на все эти эмоции, переливающие через край. она либо счастлива, либо он раз за разом обламывает ей крылья.
она ведь даже кинуться на него не может, не может требовать каких-то ответов и кричать о собственной любви, потому что она — дорогая проститутка, которую пустили чуть дальше необходимости. ей дали попробовать жизнь рядом с ним, но жизнь эта оказалась невыносимой.
— молодец, давай, ты ссыкло, так съебывай, поджимая хвост!
дав говорит громче, чем то требуется. дав кричит, потому что что-то внутри нее разрывает на части от каждого сказанного слова. она может сколько угодно бороться, но все эти войны в итоге закончатся поражением.
роки склоняется так близко, что она может выцарапать ему глаза, перестав контролировать свои эмоции; дав не хочет, но хочет под кожу — причинить то же самое, что ощущает. каждую блядскую минуту рядом с ним ощущает.
она наотмашь пощечину бьет, совсем не задумываясь, что это может значить.
— трус, — выплевывает презрением. ладонь болит и неприятно отдается в запястье. не рассчитала силу, глупая.
а обвиняет его просто в том, что додумала сама. что он ответственность брать не хочет, что сбегает каждый раз, когда от него нужны хоть какие-то решения. что не способен ее полюбить, потому что боится.
дав любит выдумывать то, чего нет и верить в собственные выдумки, хотя казалось бы — девочка взрослая, знать должна что и как, да не заниматься подобной чушью. вышла уже из того возраста, когда каждый второй — принц на белом коне.
а роки... роки...
иногда дав не понимает, чего в ней больше: ненависти или болезненной любви. сейчас она видит чужое лицо напротив и хочет оставить свой след, чтобы кровь и слезы.
а иногда она просыпается рядом с ним и хочет целовать, чтобы нежность и чувства.
— дохуя? так иди и выеби первую встречную, как делаешь это обычно! вперед. иди к очередной смазливой девице, — у нее улыбка злая и отчаянная, только роки это знать не нужно, — потом ведь вернешься, блядь. ко мне обратно приползешь, как делаешь раз за разом.
она нисколько не сомневается в том, что роки ей изменяет. хотя сложно называть это изменами: они ведь не в отношениях. у дав перекашивает лицо, потому что держать себя в руках не получается. она с радостью бы разбила об голову роки бутылку чего-нибудь максимально дорогого, полностью растратив все средства на карте, но не может.
на них и так внимания чрезмерно.
а впрочем... хотел концерта — путь получает!
— я же блядь не особенная, так какого хуя ты тут сейчас? пиздуй, роки. вперед. присылай расторжения контрактов, называй последними словами — ты же только так дела и умеешь решать... — ей так зло, что она готова выпалить как на духу все, что ее тревожит и беспокоит, — трус, не умеющий принимать решения. трус, который не может принять и ответить на чувства девушки. трус, ты гребанный трус, которому я, идиотка, решила довериться. пиздуй, роки. пиздуй. найди блядь особенную и еби ее. ты кроме этого ничего не можешь.
она не осознает, что сквозь злость и отчаяние в ней пробивается то самое, от чего она бегает, как от огня. горит сарай — гори и хата, дав наплевать.
сейчас уже — наплевать.
слова роки отдаются эхом в голове, пульсируют в ней, заполняя пространство. таких как она — каждая вторая. окей.
окей. она для него все еще ничего не значит. никогда ничего не значит.
на глаза выступают первые злые слезы, но она их только смаргивает, резко разворачиваясь к стойке и движением внезапным опрокидывая в себя шот чего-то алкогольного. от спирта тут же начинает першить горло, но дав вскакивает с места, не давая себе времени и возможности свыкнуться с внезапной дозой спиртного.
она ниже роки и намного, но это не значит, что менее опасна.
— давай блядь, ответь мне. перестань засовывать свой язык себе в жопу.
дав делает то, на что никогда бы не отважилась, будь чуть более трезвой и чуть менее расстроенной.
ее руки впервые на его плечи ложатся не нежно и мягко; дав толкает роки, пытаясь спровоцировать.
и, видит бог, как же она надеется, что в ответ ей прилетит.
Вы здесь » ämbivałence crossover » gr@v1tyWall » минимал
