Слушание назначили на четверг.
Его адвокат, мистер Такер, велел все отрицать. "Вы не занимались делами компании более десяти лет", - сказал Такер, невысокий еврей с располагающей улыбкой, который сделал себе имя на терках между Сенатом и метафорической Кремниевой долиной, которая теперь вылилась за пределы Сан-Франциско, и, если спросить Элайджу, сместилась на далеко на восток, застряв где-то между Пекином и Сеулом. Но Элайджу уже давно никто ни о чем не спрашивал.
За паникой демократов было забавно наблюдать. Пятидесятилетняя Окасио-Кортез, повторившая в 2032 судьбу своего наставника Сандерса (проиграла праймариз Уоррен, уверенно взяв Нью-Гэмпшир), брызгала с трибуны слюной, но в реальности права андроидов означали экономический коллапс, и это понимали все, даже социалисты. Республиканцы хранили скорбное молчание - хотелось бы возразить, но грязная бомба была слишком убедительным аргументом.
Маркус смотрелся на камере хорошо - выглядел очень по-человечески, яркий и эффектный разноглазый мальчик. Элайджа испытывал почти отеческую нежность, когда смотрел на него, излучающего ту природную уверенность, которую сам Элайджа всего лишь успешно имитировал.
- ДПД собирается отправить на слушание своих представителей, - нежно сказала Хлоя, когда заплетала ему волосы на ночь. В этом не было никакого глубинного смысла - ему просто нравилось ощущение неестественно гладких пальцев, скользящих по его скальпу. Это успокаивало, в хорошие дни - ослабляло его мигрень.
- Отправят маленького темноглазого РК? - лениво поинтересовался Элайджа, не отрываясь от микросхемы, в которой он ковырялся электроотверткой. Иногда ему нравилось копаться во всяком старье, которое не представляло для него реального интеллектуального челленджа. Так другие люди моют посуду или пылесосят, чтобы отвлечься от навязчивых мыслей.
Навязчивых мыслей у Элайджи было много.
- РК800 выше тебя, - напомнила Хлоя, и Элайджа надулся. Протоколы социальной адаптации заставляли Хлою учиться, и так как ее единственным собеседником был он сам, уровень сарказма неизменно рос. - Представителем будет лейтенант Андерсон.
- Хэнк Андерсон? - переспросил Элайджа слишком быстро – быстрее, чем осознал свою ошибку. Хлоя улыбнулась - другим могла показаться, что ласково, но Элайджа видел проступивший хищный оскал.
- Хэнк Андерсон, - кивнула она. Элайджа решил, что сопротивляться бесполезно, и со вздохом упал на спинку кресла.
- Он большой, - жадно, голодно сказал Элайджа.
- Внешность лейтенанта соответствует профилю твоих порнографических предпочтений на 73 процента, - согласилась Хлоя.
- Разложил лучшего охотника на девиантов Киберлайф до эмпатии за пару дней, - протянул Элайджа и засунул в рот кончик отвертки. Могло шибануть током, но Элайджу такие мелочи не интересовали.
Хлоя тактично промолчала, сосредоточившись на затягивании косы резинкой.
- Думаешь, они знают? - спросил он, крутанувшись к Хлое на кресле.
- Вероятность крайней мала. Детектив Рид выглядит...
- Как дерьмо, - услужливо предложил Элайджа.
- ... в соотвествии с уровнем стресса, характерным для его профессии, - дипломатично закончила Хлоя.
- Что лейтенант Андерсон скажет на слушании?
- Он не выступает. Только присутствует как представитель.
- Пока что, - пробормотал Элайджа, и дернул движок отвертки, чтобы кончик языка щипнуло током - совсем чуть-чуть, крошечным всплеском. Хлоя не заметила или, по крайней мере, не подала вид, что заметила.
- Не думаю, что он расскажет. Жалостливость отмечена в его психопрофиле как один из центральных недостатков.
- Я вызываю жалость? - поинтересовался Элайджа.
Хлоя не ответила. Она была запрограммирована не отвечать на вопросы, ответ на которые он и так знал. Она затянула последнюю косичку и мягко сжала его плечи. Он щелкнул кнопку выключателя, и лаборатория погасла. Хлоя довела его до спальни, оставила стакан воды, и собралась уходить, как вдруг обернулась у самой двери.
- Ты выпил таблетки? - нежно спросила она. Элайджа, сгорбившийся на краю кровати, вскинул глаза и сглотнул.
- Да, - ответил он. Прозвучало убедительно.
- Хорошо, - пропела Хлоя. – Спокойной ночи, Элайджа.
Она закрыла дверь, и он остался в одиночестве, в темноте.
Он не выпил таблетки. От них кружилась голова и тошнило. И они не помогали - мысли не уходили из головы. Тридцать лет назад он вылез бы из кровати и прошлепал босыми ногами к Гэвину, который заворчал бы, заворочался, но все равно позволил бы залезть к себе под одеяло. Тогда все становилось хорошо. Но они с Гэвином больше не спали в одной комнате - последний раз это было пятнадцать лет назад, и когда он, наконец, открыл глаза, Гэвин кричал, пока не сорвал голос, трое суток, Элайджа, какое же ты животное, как ты можешь так со мной поступать.
Он смотрел на скользящие по потолку черные тени веток, и старался не думать о монстрах, спрятавшихся у него под кроватью.
Утром Хлоя накормила его чем-то изысканным, японским и полезным. Он побрился и оделся не то чтобы прилично, но по крайней мере не в драные футболки, в которых он ходил, когда никто не видел. Он поменял очки на линзы. Он зачесал волосы.
- Очень облегающая модель джинс, - заметила Хлоя, проходя мимо.
- Я еще достаточно молод, - Элайджа попытался выглядеть невозмутимым, но прозвучало все равно так, как будто он защищается. Он защищался.
Хлоя довезла его до Вашингтона сама. Пока они ехали, он вяло листал датапад с информацией по делу. Такер ждал его в приемной, разложившись бумагами.
- Не переживайте, - сказал Такер, и похлопал его по плечу. От прикосновений Элайджу затошнило. Меркзий липкий голос в его голове предолжил ему уйти. Элайджа отмахнулся.
[nick]Elijah Kamski[/nick][status]angriest boy in the world[/status][icon]https://c.radikal.ru/c32/1811/3b/3568fe9369a0.jpg[/icon][sign].[/sign][lz]<div class="ls"><a href="ссылка на анкету">элайджа камски, 36;</a>i was an atheist until i realized i was god</div> <div class="fandom">— dbh —</div>[/lz]
Отредактировано Booker Dewitt (01.12.18 06:43)
